Как бой барабана, как голос картечи,
Звучит это грозное имя — «Крым».
Взрывом оно отзовется у Керчи,
У Качи — трещанием крыл.
Конским рыском по бездорожью,
Криком
пехотных
атак,
Горным эхом, степною дрожью,
В которых сливаются пушка и танк.
Гром! Искалеченные батареи…
Гром! Батальоны поднятых рук…
Но дальше, дальше! Быстрее, быстрее!
Степной
отступает
круг —
А там перед нами каменный хаос…
Хазарским карком кличут орлы.
Овчарки навстречу бегут, задыхаясь,
А в них аромат Яйлы.
И сердце бьется чаще и чаще…
Я жду, обмирая, как от любви,
Я жду, как свиданья, как острого счастья,
Блеска морской синевы.
И вот поднимается меж тополями
Медленным
уровнем
с трех
сторон
В голубизне золотистое пламя —
Сон…
Море! Снова покой этих линий,
Таянье красок одних.
Мы его ласково звали «Синий».
Запросто. Как называют родных.
Море, море! Крымское море!
Юности моей зов…
Здесь мать, бывало, в тоскливом изморье
Ждала видения парусов;
Здесь мои сестры под утренним бризом
С купаленных свай обдирали улов
И дома с лавровым листом и рисом
Из мидий варили плов.
Здесь моя девушка пела, бледнея,
На красном занде у самой воды,
И сладострастные воды за нею
Лизали божественные следы…
Крым! Золотой ты мой, задушевный,
Наш отвоеванный кровью Крым!
Да, твои города и деревни
Тлеют под пеплом седым,
Да, не узнаешь теперь Коктебеля,
Изуродован Кореиз,
Но это же
небо
при нас
голубело.
Этот
пенился
мыс!
Всё мы отстроим. Всё восстановим.
Слышите клики с Амура, с Невы?
Вновь наше знамя под нежным кровом
Нашей родной синевы.
Те же утесы. Прежние чащи.
«Синий» по-старому необозрим.
И если
очень
захочется
счастья,
Мы с вами поедем в Крым!
