Однажды я пошел в магазин. А там сыр продают. «Надо же, — подумал я, — сыр! Куплю, пожалуй, граммов двести.» Купил. Дома положил в холодильник. Съем, думаю, на ужин. Но вечером обнаружил, что сыра нет. Куда бы ему деться? Взять никто не мог — я ведь один живу. Вдруг вижу: сидит в углу мышь и сыр мой аппетитно уплетает. Как же она его из холодильника утащила? Дверца-то очень плотно закрывается. Взял я тогда мышь и вместе с сыром посадил в холодильник. Пусть подумает там о своем нехорошем поведении. Пусть померзнет немного! Сел было газету читать, а мышь — тут как тут. И лапкой мордочку утирает. «Дырка у меня, что ли, в холодильнике», — подумал я. Осмотрел его внимательно снаружи и изнутри, но дырки не обнаружил. Ради любопытства еще раз посадил в холодильник мышь. А она через минуту опять по комнате разгуливает. Тут уж я не на шутку удивился.
— Ты это чего? — Ничего, — отвечает мышь. — Гуляю вот. Сыр очень вкусный попался.
— Это ладно, — говорю. — Как ты из холодильника вылезаешь? Ход у тебя, что ли, потайной имеется? — Зачем потайной? — удивляется мышь. — Я так прохожу. По-простому. — Ну-ка, продемонстрируй. — Пожалуйста! И мышь подошла к дверце холодильника. И в тот же миг исчезла! Будто и не было ее вовсе… Я открыл дверцу. Мышь сидела в холодильнике, дожевывая остатки сыра. — Ловко! — одобрил я. — Долго тренировалась? — Я сроду так умела, — обиделась мышь. — Вундеркинд, то есть вундермышь, значит? — Да нет. Просто я четырехмерная.
— Какая, какая? — Че-ты-рех-мер-ная! — А это как? — не понял я.- Очень просто, — объяснила мышь. — Ну вот скажи, каких размеров у тебя холодильник? — Я не помню точно… Кажется, метр двадцать по высоте, а в длину и ширину — примерно полметра. — Стало быть, длина, ширина и высота. Всего три измерения, — подытожила мышь. — А каков же размер холодильника в четвертом измерении? — В четвертом? — удивился я. — Да нет вообще такого измерения! Только длина, ширина и высота. Куда же еще измерять-то? — Ты, Савелий, существо трехмерное. И живешь в трехмерном мире. Вот тебе и кажется, что четвертого измерения нет. А я, между прочим, в холодильник твой аккурат через четвертое измерение проникаю. Я почесал за ухом, потому что ничего не понял. — Нельзя ли растолковать поподробнее? — Хорошо, я попробую, — согласилась мышь. — Представь себе какое-нибудь существо, которому известно только ДВА измерения — длина и ширина. И живет оно в двумерном мире, другими словами, на плоской поверхности. Что такое «высота», там никто не знает, потому что все измерения проводятся или по горизонтали, или по вертикали. Так вот, у этого двумерного существа есть двумерная квартира. Ее план также удобно изображается на плоскости. — Мышь взяла бумагу, карандаш и принялась рисовать. — А теперь ответь мне, если это существо лежит на кровати, то что оно может видеть? Я внимательно поглядел на рисунок. — Телевизор может видеть. Тоже двумерный. Ну там стол, сервант. Наблюдать в окне двумерный вид снаружи. — А если дверь на кухню приоткрыта? — Тогда холодильник можно увидеть. И все, пожалуй.
— Правильно! — похвалила мышь. — Потому что стены квартиры мешают увидеть все остальное. И если к этому существу придет в гости другое двумерное существо, то оно должно, миновав прихожую, войти в комнату. Только тут они могут увидеться друг с другом. А что творится в это время, скажем, в ванной, они оба наблюдать уже не в состоянии, поскольку видеть через стены не умеют. А проходить сквозь них — тем более! — Занятно, — согласился я. — А дальше? — А теперь представь себе, что ты — трехмерное существо — оказываешься в этом плоском двумерном мире. У тебя есть там великое преимущество — третье измерение, то есть та самая «высота», о которой не имеют ни малейшего понятия двумерные обитатели. И благодаря этому ты созерцаешь двумерный мир как бы сверху, с «высоты» своего третьего измерения. Ты запросто можешь проникать в жилище двумерных существ, как бы «перешагивая» через стены, а уж видеть, что за ними происходит, — и подавно! — Получается, что в двумерном мире для меня не существует никаких преград и барьеров?
— Вот именно! А главное, — тут мышь облизнулась, — тебе вовсе не нужно открывать дверцу холодильника, чтобы увидеть внутри сыр и без труда достать его оттуда. — Кажется, начинаю догадываться. Вот ты какая, мышь четырехмерная! — обрадовался я. — Наш трехмерный мир ты созерцаешь как бы с «высоты» своего четвертого измерения, которое мы даже и вообразить-то себе не можем. И поэтому ты запросто проникаешь в мой закрытый холодильник, как бы перешагивая через его дверцу… Однако это еще не повод, чтобы красть чужой сыр. — А ты догадлив, Савелий! — воскликнула мышь. — Действительно, для меня не существует препятствий в трехмерном мире. Потому что он представляется мне таким же «плоским», как тебе — двумерный мир. Короче говоря, я вижу тут все буквально насквозь. И тебя, между прочим, тоже. Вижу, как бьется твое сердце, как течет по венам кровь, и что в желудке у тебя совсем пусто. — Неужели? — содрогнулся я. — Но ведь и ты тоже видишь насквозь двумерных существ. А вот они увидеть тебя никак не могут. По крайней мере таким, каков ты есть на самом деле. — Это почему же? — Потому что двумерные существа могут наблюдать лишь твою проекцию на плоскость. Если ты пройдешься по их квартире, они обнаружат двумерные следы твоих ног — и только. «Высоты» же твоей, простирающейся в третье измерение, им ни за что не постигнуть, ибо третье измерение для них абсолютно неведомо. — Постой, постой! — вдруг осенило меня. — Но ведь выходит, что и тебя я воспринимаю всего лишь как трехмерную проекцию. — Совершенно верно, — кивнула мышь. — Ты наблюдаешь только мой «след» в своем трехмерном пространстве. Вообразить же меня в четвертом измерении тебе не под силу. — Жаль, — вздохнул я. — Интересно все-таки, как ты выглядишь во всех своих четырех измерениях. — Я не могла бы тебе этого объяснить. А ты бы даже не смог себе этого представить. Как ни старался бы… — Но почему, почему наше пространство трехмерно? Отчего оно имеет только три измерения — не больше и не меньше? — Сие науке пока неизвестно, — глубокомысленно изрекла мышь. — Однако что-то проголодалась я. А в холодильнике у тебя, как вижу, пусто. Отправлюсь-ка в магазин поживиться чем-нибудь. Но я возразил: — Уж полночь близится! Все магазины давно закрыты. — Для кого закрыты, — лукаво усмехнулась мышь, — а для кого нет никаких препятствий. Прощай, Савелий, существо ты мое трехмерное! Мышь подошла к стене и бесшумно как бы «втекла» в нее. Будто бы и не было ее вовсе. Ни стены. Ни самой мыши.
